Звуколес 2008

Времена латвийских землемеров в самом разгаре: негласная информация, предваряющая фестиваль неприрученной музыки "Звуколес", в этом году началась с неприятного известия о том, что Андрейсала и населяющие ее сараи вскоре отойдут в историю. Отчуждение территории якобы уже идет в пользу ее владельцев, которые в эпоху кризиса недвижимости, воспользовавшись небольшим ажиотажем, закрутившимся вокруг данной пристании и публики, ее временами перенаселяющей, решили застроить ее бизнес-центрами, офисами, СПА и прочими супермаркетами. В прозе жизни это означает, что клубы "Pulkvedis", "Space Garage" и даже гламурный "First", куда я так и не решился сходить, не считая уж мелких брызг наподобие ходячих музеев и передвижных выставок, вскоре либо переселятся в другое место, либо совсем прекратят свое существование.

Даже не знаю, что в этом плане было бы полезней для фестиваля "Звуколес". Существование его, несомненно, требует больших трудо- и капиталовложений, и в своей концепции он явно несет заряд инновативно мощный. Однако поддерживать в подобной концепции жизнеоборот, наполнять ее все новыми тенденциями и держать ухо поклонников востро, с другой стороны, идея утопическая. Нужно все время поражать внимание слушателя, заставлять его мозг шевелиться; а ведь слушателей, которые могут активно шевелить извилинами при помощи одной лишь минималистичной музыки, не так уж и много. И если потерять их внимание, интерес, то получается, и аудиторию уже не соберешь. Но ведь сама идея "неприрученной", т.е. дикой, необузданной, не живущей по законам этого мира музыки, постоянно проецируется сама на себя, и развивать ее тем более сложно. Цепочка замкнулась: есть музыка, но нет слушателя, и значит, нет фестиваля.

Из этой парадоксальной ситуации есть, однако, простой выход: массовая реклама и подача ее в таком обрамлении, чтобы привлечь слушателя нового. Который, будучи проинформирован другим образом, возможно, никогда бы на что-то подобное внимания не обратил. И чтоб это происходило не слишком часто, потому что если будет часто, то быстро приестся и надоест. В этом году основным пиар-трюком послужило проведение мероприятия параллельно и/или совместно с фестивалем немецкой культуры "O!Vacija" - а у нас ведь очень много потенциальной аудитории интересуется этой страной. Ведь оттуда и пошло все это необузданное электронное безумие, а не с амфетаминовых вечеринок UK. Вот в первые дни фестиваля и принимали участие современные музыканты из Германии. К сожалению, это происходило в будние дни. А 9 мая обещали апогей.

Часть потенциальной аудитории в этот день слушала ансамбль ВДВ России "Голубые береты" рядом с Памятником освободителям: их собралось там, по подсчетам полицейских, около 50 тысяч человек. Другая часть болела за хоккей и все равно, по привычке, проиграла финнам. Кто же пришел на фестиваль? Начало его было заявлено аж на 16:30, и подозреваю, что в это время там не было практически никого, за исключением самих организаторов, музыкантов и особо заинтересованных. Я бы и сам мог прийти раньше, если бы вовремя сориентировался в пространстве и нашел улицу Даугавгривас, которая оказалась совершенно не в той стороне, где я ее искал. Мне всего лишь нужно было понять, что "Звуколес" наверняка организуют в том районе, где когда-то я затаривался шмалью.

В результате я опоздал на выступление Gas Of Latvia, которое, исходя из обсуждений в аудитории, было довольно спорным, хотя мне очень хотелось посмотреть, каких же крыс на этот раз будет мучить Анджонс. Зато попал прямиком на перформанс другой культовой фигуры латвийского андеграунда - Error. Уже с 1996-го года Error активно шумит и гремит в области экспериментального noise и dark ambient, но видимо, проходило это доселе слишком тихо для моего уха. А вот оказавшись в зале, где Error постепенно накачивал воздух низкочастотным рычанием, я сразу все понял. И не смог выдержать более нескольких минут, ибо у меня сложилось впечатление, что по моим ушам проехался танк.

Такое впечатление, по-моему, складывалось у большинства посетителей фестиваля в тот вечер. Для некоторых, возможно, подобное действо было открытием, поэтому они молча внимали программам от начала до конца, боясь пошевелиться. Однако в моем понятии фестиваль сразу обрел фрагментарный характер: чтобы просечь "фишку" того или иного исполнителя, достаточно было нескольких минут. Причем чем меньше минут было достаточно, тем лучше. Гораздо интереснее было наблюдать себя в перемещении между двумя залами, "малым" и "большим", отведенными под мероприятие (я долго не мог разобраться, где малый, а где большой, потому что по размеру они были практически идентичны), и, что называется, "ловить момент", а потом в сторонке или в очереди за барной стойкой анализировать его. Или же прошествовать в небольшой импровизированный "кинотеатр", где непосредственно с древних бобин крутили древние фильмы ужасов, и слиться с тенью Носферату.

Там я и узнал о строгом и непосредственном приговоре аудитории в отношении музыки: "Просто набор звуков как бы" (это я подслушал в отношении "малого" зала) или же "Там можно не только ослепнуть, но и оглохнуть>" (а это было сказано какой-то девушкой в отношении "большого" зала, где, если я правильно понял, команда Warp Haswell & Hecker преподнесла "Upic Diffusion", свою легендарную комбинацию рвущего в клочья noise и стремительно мигающих прожекторов, отчего внимающая этому публика выглядела как толпа зомби).

Любой фестиваль, на мой взгляд, тем и отличается от традиционного концерта-перформанса-выступления (называйте, как хотите), что его главной частью является публика. А после 10-ти вечера она наконец-то вспомнила, чему ее учила реклама и пиар, и стала кучковаться в двух залах, отведенных под мероприятие, и в небольшом "кинотеатре". В большей степени публика состояла из молодежи, которая считает себя "продвинутой", и посещает подобные мероприятия, чтобы не пропустить их, а также отметиться перед своими знакомыми; для нее всегда интересно не то, что происходит на сцене, но то, что вне нее. В меньшей степени - велосипедистов и всего, что из этого вытекает, особенно в Амстердаме.

Лично мой процесс общения свелся к важному обсуждению подробностей дня сегодняшнего с бэкграунд-командой сетевого лейбла INQB8R. В первую очередь, было отмечено, что диски и прочая атрибутика фестиваля продается по бешеной цене. В сравнении с бесплатными релизами "Инкубатора" создавалось ощущение, что диски эти покупали очень богатые люди. Надо отметить, что покупали довольно активно. Неизвестно, правда, с какой целью - лично я на обложках не увидел ни одного знакомого мне имени, а возможности прослушать, что на них записано, не предоставлялось. Далее нас торкнуло не от самого выступления, а от подготовки к нему в малом зале дуэта The Bug & Warrior Queen, для чего на сцене был зачем-то установлен навес с рекламой пива "Lacplesis". Пока мы мололи языком по поводу перспектив сетевой индустрии, перформеры настроили свои машинки и ударили низкочастотным обвалом по пустынному аудио-бездорожью. Этот звук был похож на вспышку, озарение: он был настолько плотным и одновременно мелко пульсирующим, что искусственный дым превратился в острые капли, которые вонзились мелкими иголками прямо в мою голову. У меня создалось ощущение, будто на голове от этого начали расти волосы. "Проба звука" длилась лишь несколько секунд, и больше нам не удалось услышать что-либо интересное с подачи The Bug.

Музыка, если звуковое безобразие можно так назвать, в тот вечер не играла первостепенной роли, не питала вдохновением, тем более что кое-кто из участников мигрировал сюда со своими программами из другого легендарного фестиваля - испанского Sonar. Таким образом, латвийской публике, как всегда, скормили еду с запашком годичной давности. Но не сказать, что я был заметно разочарован этим: день 9-го мая не мог в моем представлении быть плохим, и он таковым не оказался. Самая важная часть мероприятия проходила на улице, куда все больше и больше нагламуривавшийся бомонд выходил покурить. Предположения в отношении роли индивидуума в государстве, выражение "за" и "против" в обсуждении объектов европейской направленности, преобладание ярко выраженной дистрофии над угнетенным интеллектом... обмен телефонами, рукопожатиями и комплиментами, выдвижение концепций - все это было гораздо интересней, чем то, что происходит внутри.

Нами, например, была выдвинута вполне осязаемая концепция музыки, которую можно употребить вовнутрь в буквальном смысле, т.е. съесть. Для начала представим себе, что надо организовать нечто сверх-гламурное, доступ куда будет ограничен довольно высокой ценой на билет. Это должно привлечь даже такую аудиторию, как дамы с собачками. Действо происходит на улице, допускается не больше ста человек - закрытая вечеринка. На сцене устанавливается восемь различных приборов, на которых можно жарить мясо или колбаски - мангалы, сковородки, грили и прочее. В теории все они должны издавать разного рода шипение. К ним подводятся хитрые звукосниматели, звук от которых пропускается через какие-нибудь турбо-фильтры, порождая на выходе гармоничный noise. Задействованы могут быть и другие кухонные приборы, например, металлические ножи или специальные стаканы, которые звучат от прикосновения к ним. Все это микшируется в диком атмосферном космосе, а потом натуральным образом скармливается публике. Музыка не издается на CD или других носителях, она звучит один раз и оседает в желудке. Ее съедают даже собачки. А группу по аналогии с "Latvijas Gaze" назвать "Rigas Miesnieks". Невероятный эксклюзив; жалко, описать его в тыщу раз проще, чем воплотить в жизнь.

Из этой концепции впоследствии, когда мы зачем-то отправились курить прямиком к мусорному баку на улице, родилось еще несколько новых. Я подозреваю, что женщина из спецперсонала фестиваля, вынося мусор, нарочито медленно двигалась и особенно медленно вытряхивала его в контейнер, отчего мне показалось, что он вытряхивается прямо в наши головы. От музыки жареной колбасы мы перешли к музыке трудоголиков: было подмечено, что уже существует такой перформанс - выходят на сцену люди и потеют. Их пот в виде капель, сопение и мычание фиксируются аудио-приборами. Отсюда перешли к тому, что если оставить на ночь на улице "Опель", в определенный момент времени, если очень хорошо прислушиваться, можно услышать, как он ржавеет. От ржавеющего "Опеля" к потеющему - вот и готова новая концепция.

Когда мы запихнули свои останки обратно на фестиваль, внимать концепции было уже поздно: она была бледна на фоне придуманного нами. Француженка Colleen представила жутко монотонную, депрессивную программу, основанную на живом звуке виолончели, феншуйских палочек и прочих элементов звукового ренессанса. Ее импровизация заключалась в том, что она вживую записывала скрипичную партию, потом эта партия проигрывалась задом наперед, а наверх в это время наслаивалась уже новая партия, на другом инструменте или даже на том же самом. Не спорю - атмосфера, которую Colleen удалось создать в этом сыром, пыльном, потустороннем помещении, едва освещенном сизым полумраком, получилась достойная. Но то, что когда-то вытворял в рамках этого же фестиваля Jamie Lidell, было намного круче, хотя задействовало ту же самую идею. И тем более совершенно провальным сразу после этого выглядело выступление итальянского гитариста-эксперименталиста Fabrizio Modonese Palumbo: он депрессинговал по такой же схеме, как и Colleen, только использовал в качестве основного инструмента гитару и даже что-то пел. Музыка его показалась мне на тот момент ужасно скучной, и мне хватило фрагмента его выступления, чтобы понять, о чем оно всё.

К сожалению, программа фестиваля, по обыкновению, не соответствовала его расписанию, так что вместо запланированного часа ночи мы покинули это место около трех. От нескольких часов звуковой прострации мы в буквальном смысле этого слова убегали по каким-то газонам Пардаугавы, где состоялся примерно такой минималистичный диалог:

"Иди осторожней, смотри под ноги." - "Ага, как бы тут в собачье дерьмо не вступить." - "Собачье дерьмо - это дерьмо собачье. Смотри, на мину не наступи. "

Бесполезно искать смысл там, где его нет.

КРАТКИЕ ВЫВОДЫ:

Организация мероприятия: вполне на уровне, если не считать отсутствия пунктуальности.

Отношение к публике: по программе.

Качество, в т.ч. звук, свет, оформление: я заметил присутствие только первого.

Охрана порядка: скучала.

Стоило ли побывать: может быть.